С хлопотами о доме росли мои дети, мужали, женились, рожали своих детей и я очень плавно из Мамы перешла в Бабу Нину. Димулька - первый внучок, любовно называл меня Бабина , а у меня, как-то всегда перефразировалось в Бабищу, так как основная роль в моей семье была - Добытчица и Комендант - а маму мою все всегда называли любовно - Бабуля - она у нас была Хранительницей и Душой нашего дома.
Много было хорошего, но и очень тяжелые были времена. Мой внук Дима очень увлекся играми в компьютер, а, так как, это совпало с разводом его родителей, никто особенно не обращал на это внимание. И так он увлекся, что и учеба его и поведение стали настораживать. В школе он прогуливал, чтобы посидеть в компьютерном клубе, а мы ничего не знали, и деньги у нас стали исчезать, пусть небольшие, но мы уже почувствовали надвигающуюся грозу.
Как то нам позвонили из школы и сказали, что Дима не посещает школу уже 2 месяца, а мы его каждый день провожали в школу, давали ему деньги на обед и т.д. При разговоре с ним мы поняли - он, как бы ушел от нас, мы ему не нужны, только ругаем и что-то требуем, а ему и школа не нужна. На все наплевать, лишь бы добраться до компьютера. Через какое-то время стали пропадать деньги покрупнее 100,200-500рублей. Последней каплей нашего терпения была кража денег из моей пенсии (Слава Тебе Господи, что мама моя этого уже не видела).


Страшное наказание

Сегодня мне очень хочется исповедаться перед Господом за все мои грехи, а особенно за мой жестокий поступок в воспитании Димы. И хотя в то время я не видела другого решения этого вопроса, сейчас, по-прошествии многих лет, я прихожу в ужас, от того как я с ним поступила.
Я уже писала, что Димка стал красть деньги на этот злосчастный компьютерный клуб, где он играл уже не сам с собою, как дома (у него уже был свой компьютер). Здесь уже было не интересно, а там - с ребятами через сеть. А для этого нужны были деньги. За каждый час нужно платить. И вот в один из дней у меня из пенсии пропали 500 рублей. Я, обнаружив нехватку, стала вспоминать, куда могла их потратить, но в магазин я даже не ходила и поняла, что их взять мог без разрешения только внук. Я спросила его о деньгах. По реакции и поведению его мне было ясно - деньги взял он. Обнаружилась пропажа и золотых сережек его матери. Моему терпению пришел конец. Я велела собрать свои вещи и выгнала его вон из дома (ему не было тогда еще 13-ти лет), сказав что в нашей семье не было еще воров и обманщиков. Он, конечно, не сильно испугался, в отличие от меня (так как я не знала о реакции его мамы и Володи, который к нему относился очень хорошо) и, сказав, "подумаешь и без вас проживу", вышел из дома и направился к другу в соседний дом. Когда пришла моя дочь с работы и Володя, я сразу же все им рассказала и они поддержали меня.
На следующее утро раздался телефонный звонок. Звонит Дима и спрашивает меня: "Ну как мне идти домой?". Я сказала - Нет. Он повесил трубку и не проявлял себя целый день. Утром следующего дня история повторилась, правда голос несколько изменился. Вечером позвонила мама друга и сказала мне, что я очень жестоко поступила с Димой, но я разъяснила ситуацию и предупредила уже ее об осторожности. Видимо, поговорив со своим сыном Алешей, она больше не позволила Димке оставаться у них. Снова звонок внука и снова наш ответ - такому человеку не место в нашей семье. Он опять вспылил, бросил трубку и исчез на несколько дней.
Я сейчас даже не представляю, как мы все это пережили. В стране кавардак, на улицах и вокзалах масса детей-беспризорников и - наш ребенок, выброшенный на улицу, неизвестно где ходит, где питается и ночует. У-у-у-у-у-жас! Но признания своего плохого поведения от него нет. Он все равно считал, что это он нас наказывал. Так прошла неделя. Конечно, он ночевал где-то у своих друзей, но и у них были родители и они понимали, что с ребенком и его родителями что-то не так. Были дни, когда он ночевал в своем компьютерном клубе за то, что там убирался. Но мы всего этого не знали тогда. И ни одной ночи не могли спокойно спать. На второй неделе, когда, видимо, все друзья закончились, Дима стал приходить к нашей двери (металлическая решетка в кармане этажа) и там за этой решеткой, цепляясь за нее, грязный, непричесанный и конечно голодный смотрел на нас затравленным взглядом, но не покаявшимся. Мы давали ему что-то поесть и закрывали дверь.
Так прошло еще несколько дней. И однажды он, уже после 23 часов пришел на этаж, позвонил нам и сказал, что он больше никуда не пойдет и будет спать на лестнице. Мы снова закрыли дверь, но спать невозможно, зная что на холодной лестнице сидит ваш ребенок. Володя оделся потеплее и вышел к нему сидеть вместе с ним. Я очень благодарна ему за то, как он живо переживал вместе с нами наше горе. У него педагогическое образование и он хороший психолог. Вот они, сидя на лестнице, разговаривали о сложившейся ситуации. Внук конечно, плакал, он устал от такой жизни. Володя договорился с ним, что Дима поедет жить к отцу, (Димин отец живет в другом районе Москвы), так как не повинившись ни мама ни бабушка его не примут обратно до тех пор пока он не изменится к лучшему. Переговорил по сотовому телефону с нами и с Андреем.
Мы все решили пустить Диму домой на эту ночь. Помню его худого, грязного, с опухшими глазами. Он пошел сразу в ванну и сидел, подставляя себя под струи душа, сгорбившийся, свесивший унылую голову и видимо плакал. Затем мы его накормили, в разговоры с ним ни я, ни мама не вступали, общался с ним только Володя. За столом он уже спал. Вова его взял на руки и уложил на чистую кровать. А утром они поехали к Андрею. Дима прожил у отца 2 месяца, ходил в школу, звонил нам по телефону, так как мы по-прежнему не пускали его. Володя договорился с Димкой, что тому необходимо лечь в больницу, что бы излечиться от такой болезни, как игромания (она сейчас является официальной, признаваемой в медицине). Мы приезжали к нему в больницу, он
после всех мытарств стал другим и после лечения мы снова впустили его в свою семью. Какое счастье!
И вот сейчас, прошло уже много лет с тех событий. Мы делим с Димкой одну комнату на двоих. И Дима старается (по мере своего возраста и темперамента) не мешать мне, если мне нужно помолиться или почитать внимательно какую-то литературу.
Но из всего этого он вынес следующее НЕ БРАТЬ чужого и ЦЕНИТЬ СВОЙ ДОМ. Он мне потом говорил: "Я больше никогда не уйду из дома!".